Неумышленное ограбление - Страница 49

Нина Ивановна продолжала свой рассказ, и поток слов действовал на нее успокаивающе, но стоило ей остановиться, и слезы моментально наворачивались на глаза. Я уже рылась в корзинке для бумаг.

— В прошлую пятницу, тринадцатого числа, Даша пошла на Ленинградский вокзал. Сначала она хотела проводить подружку — Леночку, они дружат со школы, а Лена отправлялась на конкурс в Петербург, — вы с ней обязательно должны встретиться, да? — а потом собиралась поехать в Тверь. Там у Даши мальчик. Валера. Вроде бы хотят пожениться. Хотя сейчас трудно что-либо прогнозировать. Но мальчик хороший — умный, интеллигентный. Художник.

— А это что?

На дне корзинки, под скомканными обрывками бумаги, я насобирала пригоршню мелких стеклышек.

Нина Ивановна удивилась:

— Не знаю… Валера делает Даше такие дорогие подарки, что, наверное, все-таки намерен жениться. В прошлую пятницу Даша собиралась к нему в гости — она это иногда делала, уезжала на субботу-воскресенье. Лену она проводила, а потом вечером позвонила из Твери и сказала, что добралась благополучно, вернется в воскресенье. Мы не волновались.

Я добралась до платяного шкафа. Что, собственно говоря, я могу в нем найти, кроме коллекции великосветских нарядов? В девятнадцать лет о таком гардеробе я не могла и мечтать. Да и сейчас мой скромный платяной шкафчик из дешевой полировки выдерживает сравнение только благодаря подаркам щедрой Эванжелины.

— Вон шуба, посмотрите, норковая… Это подарок Валеры. Представляете себе?

— Богатый художник?

— Да, удивительно. Ведь еще такой молодой. Я спрашиваю: Даша, как ты можешь принимать такие дорогие подарки, а она отвечает — я этого стою. И смеется. А я сама до сих пор колготки стираю и никак не могу привыкнуть, что их можно выбрасывать. Это невероятно — в студенческие годы стрельнешь пять копеек на пирожок с ливером и счастлив. А сейчас у девятнадцатилетней девочки две натуральные шубы. Да, скажите, ведь как бы ни ругали перестройку, но уровень жизни возрос фантастически…

И не говорите, подумала я. Только почему стариков хоронят в полиэтиленовых пакетах, когда они умирают от голода? В годы ливерных пирожков любой труп мог рассчитывать на более-менее приличный гроб.

Нина Ивановна была некрасива, но ухожена и оригинально подстрижена. Ее одежда по стоимости и отличному качеству гармонировала с интерьером, но произношение и лексика выдавали простую женщину из очереди за кефиром, будто бы случайно оказавшуюся в роскошном гнезде преуспевающего банкира. Интересно, есть ли у мужа любовница? А почему меня это интересует? Проклятая совковая привычка в болотных сапогах вторгаться на территорию чужого privacy.

Я уже почти закрыла шкаф, когда мне на голову свалился целлофановый мешок. В нем оказалось штук тридцать одноразовых шприцев. Нина Ивановна удивилась:

— Зачем это они у Даши? Первый раз вижу. Странно.

— Ну ладно. Теперь давайте по порядку. Где находится фирма, в которой работает Даша?

Нина Ивановна сообщила. Потом я записала адреса Лены, Валеры и еще кучу подробностей из жизни ее сероглазой девятнадцатилетней дочери.

— А еще Даша раз в неделю ходила в английскую школу при американском центре малого бизнеса и к репетитору — вот адрес репетитора я точно не помню, где-то на улице Гарибальди, дом номер… какой же номер… Хотя, Господи, зачем это, это же вам ни к чему, да? А еще Даша регулярно бегала в косметологию — вот глупышка. С ее внешностью это было совершенно лишним…

И Нина Ивановна в первый раз за всю нашу встречу улыбнулась. Внезапно ее лицо изменилось удивительным образом — серые глаза заблестели в сетке добрых морщинок, прекрасные белоснежные зубы сверкнули и скрылись. Улыбка оказалась совершенно замечательной. Нет, решила я. Любовница отсутствует. Таких скромных, преданных, некрасивых, надежных любят всю жизнь, и каждую ночь в постели доверяют им все проблемы и секреты. Хотя мужчин не поймешь…

— Так ведь самое главное я вам и не сказала. Мысли вразброд… Когда мы в воскресенье вечером переполошились и стали звонить Валере в Тверь, он нам сказал, что Даша к нему не приезжала и даже не собиралась…

* * *

Я не стала откладывать на потом, а сразу же велела водителю темно-синего «БМВ» доставить меня в туристическую фирму «Балтика» на Чистопрудном бульваре.

Секретарша в маленькой приемной, заставленной мебелью черного цвета, трудилась над кофеваркой «Филипс».

— Я — представитель рекламного агентства «Орфей». Хотела бы поговорить с вашим начальством.

Секретарша, несмотря на нежный возраст, уже зубастая, надменно произнесла:

— Мы не нуждаемся в услугах рекламного агентства…

— Полагаю, решать такие вопросы не в вашей компетенции, — огрызнулась я (не хватало еще, чтобы семнадцатилетние пушистые метелки разговаривали таким тоном с Т. Максимовой, засадившей за решетку не один десяток дельцов порнобизнеса!) и отворила дверь, где, по моим расчетам, должен был сидеть директор турбюро. И он не подвел.

Через полчаса, в течение которых я ласточкой носилась по кабинету, висела на шторах и разыгрывала пантомиму перед ошалевшим от такого напора директором фирмы, я все-таки доказала ему преимущества сотрудничества с «Орфеем», начальник взял мою визитную карточку, обещал расторгнуть договор со старым рекламным агентством и взять меня к себе личным консультантом по вопросам маркетинга. Расстались мы друзьями.

Из альтернативы поехать домой или на работу я выбрала последнее, так как с детских лет привыкла общественное благо ставить выше личных желаний. А по пути завернула в косметологию на улице Чернышевского, которую посещала Даша, чтобы разгладить свои несуществующие морщинки.